На улице Дарвина есть замечательное место, которое самим своим существованием доказывает: эволюция среди видов проходит неравномерно и даже среди одного вида она идёт рывками, а иногда и вовсе скатывается в регресс.
Странного тут особенного нет ничего, потому как на популяцию оказывают влияние многие факторы, среди которых и мутация по причинам болезней, радиации, а также прочие неблагоприятные факторы, как, например, влияние других видов. Странным здесь является только то, что речь идёт о... школе, в которой учатся астраханские детишки.
Школа не совсем обычная – вечерняя, что, однако, не подразумевает каких бы то ни было послаблений педагогам, ведь образовательная программа и методички от Минобра одинаковы что для гимназий, что для колледжей, вузов и прочих шараг пэтэушных и вечерних школ, вплоть до детских садов и яслей – по сути своей одинаковые.
Чему обязаны учить педагоги? Знаниям и поведению. Кто-то скажет, что поведение есть прерогатива родителей, но это всё ерунда, потому как пресловутые «двойки» мне ставили именно что за поведение, в то время как по предметам выходили «пятёрки» и «четвёрки», что в конечном итоге делало меня троечником. В результате более спокойные, но деревянные по пояс одноклассники получили аттестаты с отличными показателями, что не помешало им в итоге показать себя в высших учебных заведениях полными профанами с вытекающими из этого взятками преподавательскому составу.
Так я рассуждал, наблюдая за разбитой вдребезги школой. Дело в том, что по улице Дарвина я прохожу регулярно и знаю историю очень многих домов: вот здесь было армянское подворье. А вот в этом доме была подпольная типография и явка большевиков, где хранили оружие, деньги, куда хаживали очень крутые ребята, именами которых до сих пор полнятся улицы на земле советской. А ныне там сидит тщедушная бабушка лет сорока пяти и настоятельно требует у меня червонец каждый раз в одно и то же время на протяжении двух лет. Каждый раз я ей отказывал и каждый же раз она ругала меня последними словами, но я молчал, потому как на моём пути будет школа. Проходя мимо неё, я каждый раз натыкался на каких-то совсем уж странных школьников, коих даже в американских фильмах не встретишь. Наглые, кричащие, ругающиеся матом не умело, но громко, пожалуй, даже слишком нарочито громко, вычурно, что ли. Они постоянно плевались под ноги, бросали мусор и вели себя так, будто вышли не из этой милой школы, а из портала в другую вселенную, где живут совсем уж конченные люди. При этом выглядели они все безукоризненно с точки зрения одежды и модных гаджетов. Мне всё интересно зайти и посмотреть краем взгляда на учителей, что преподают им предметы. Школьники же из этого вертепа были на подбор взбалмошные до нельзя.
К счастью, богадельню сию прикрыли. То ли на ремонт, то ли расформировали или закрыли на карантин, но по традиции, проходя мимо этой alma mater, я обнаружил все окна в разбитом состоянии. Кто-то шёл и методично разбивал каждое стекло в каждом окне. Всё было разбито, внутрь поступал холод, школа была закрыта, в ней не было никого, не горел свет.
Я подошёл к входу, рассматривая этот некогда чей-то особнячок-с, почему-то вспомнил здание облминобраза на Адмиралтейской, в котором в плане ремонта и прочей красоты всё очень и очень хорошо. И вот когда уже начал фотографировать, поднял свой печальный взор к вечному небу, наткнувшись на преграду между мной и синевой – из дома торчал фонарь. Обычный уличный фонарь... в броне из сетки металлической! То есть школу атаковали не раз и не два. О чём это говорит? О том, что в ней работали учителя, но не педагоги. Последние, в отличие от первых, не только учат, но и воспитывают людей. Эти же товарищи с дипломами педушника воспитали на свою голову отморозков и вот получили награду.
О чём это говорит? Да о том, что такие вот заведения вредны. Их нужно реформировать и запускать туда настоящих педагогов, готовых общаться с трудными подростками. Взять ту же «вечерку» на улице Бэра – милое заведение без намёка на что-то подобное. Быть может, сказывается ненавязчивый воспитательный эффект от вида расположенной неподалёку тюрьмы «Белый лебедь»? Раз так, то лучше таких вот подростков перевести в ту школу. Пока они не выросли не перешли в университет жизни, в тот самый «Белый лебедь».
Иван Вездебываев, астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», № 6 (664)
