Про голодовку сказано уже столько, что добавлять к этому – лить воду на мельницу сторонников и противников голодовки. За этими «за» и «против» как-то незаметно прошла линия тех, кому безразлично и тех, кому «активно пофиг», уж извините за такое выражение, но иначе его не назвать.

Я не хожу на выборы вообще. Участвую во всех практически кампаниях предвыборных, различных политических мероприятиях, но на выборы не хожу, оставляя народу, как единственному источнику власти решать за меня. Даже если вернуть графу «против всех», я всё равно не пойду на выборы, хотя мне далеко не безразлична политическая ситуация. Предпочитаю выборам митинги, шествия, пикеты и всё то, что сопутствует политике. Хобби такое, если хотите.

Вот в Астрахани поднялась волна недовольства москвичами, которые приехали и давай тут права качать. Оно и понятно: наш сапог свят, мы сами разберёмся в своих проблемах. А москвичи недоумевают: люди из регионов участвовали во всех акциях оппозиции и никто им не говорил, что «это не их город» и «мы без вас обойдёмся». Та же астраханская диаспора была представлена очень широко на последнем шествии до Болотной: шли вместе, шли по отдельности. И ничего страшного не случилось, астраханцы вели себя вполне мирно, никого не провоцировали. Большинство астраханских москвичей посещали митинги «белоленточных» просто из интереса, благо выпадали они в большинстве на выходные дни.

В самой же Астрахани нет такой диаспоры москвичей, которая бы выходила на астраханские митинги просто так посмотреть, как на карнавал – все приехали и прилетели специально. Так получилось, что всех прибывших зачислили в «москвичей». Кто же эти люди и откуда они на самом деле?

Акции «белых лент» за честные выборы стали падать в цене и массовости участников после того, как всё большее количество участников осознавало бесперспективность «борьбы» ввиду слива движения самим руководством. Немцов, например, увёл рассерженных граждан из центра города на Болотную площадь и заявил смеясь: «Власть обязана поставить мне памятник на Лубянской площади, на том месте, где раньше стоял Дзержинский». После ряда таких откровенно неоднозначных шагов со стороны предводителей, белая армия поняла, что её пользуют и начала разбегаться, ведь воевать под предводительством самовлюблённых вождей, повылазивших из ниоткуда не каждому захочется.

Протестная волна, как я предсказывал ещё в декабре, схлынула. Мода на неё прошла, как остывает человек к новой вещи уже через месяц, хотя мечтал о её приобретении целый год. Митинги стали подобием айфонов и айпадов, которые нужны очень всем, а потом выясняется, что не особо были и нужны.

Однако же есть порода людей, которым процесс необходим ради процесса, движение ради движения, митинги ради митингов. Несмотря на то, что большинство маргинальных движений и руководители организаций несистемной оппозиции публично или по-тихому отказались сами и запретили своим сторонникам далее поддерживать оставшихся в одиночестве оранжевых либералов (от них открещивается даже бабушка российской либерализма Новодворская), многие сторонники, соратники, сочувствующие и прочие кандидаты в члены всё же проигнорировали «партийную» дисциплину и поддержали Шеина. Почему? Как так получилось, что далёкий Шеин оказался ближе, чем товарищи по борьбе?

Тут отличилась «Другая Россия», которая практически в полном астраханском составе пропустила мимо ушей вполне рациональные мысли их лидера Эдуарда Лимонова, заявившего о невозможности дальнейшего сотрудничества с «белыми лентами», превратившими протест в фарс. Астраханские лимоновцы всё поняли наоборот: руководитель ячейки другороссов Сергей Кожанов «голодает» с Шеиным с первого дня, в то время как активисты помогают обслуживать все мероприятия, связанные с «голодовкой». На помощь астраханцам прибыли другороссы из Волгограда (характерно, что Шеин заявляет о волгоградских автобусах на городских маршрутах, а у самого на автопробеге машины с… волгоградскими номерами), а на пике шумихи подтянулись другороссы ещё как минимум из трёх регионов.

Приехали и прилетели националисты спасать Олега, вспомнив, что тот был в «красно-коричневой» «Родине». Прибыли антифашисты, вспомнившие, что Шеин – ярый борец за права рабочего класса. Появились анархисты и антиглобалисты, почувствовавшие родственную душу по характеру действий. Были замечены… пацифисты, для которых Шеин стал героем после постов про бедную Ливию, которую бомбят американцы. Все такие разные ребята, которые не без удовольствия режут друг друга по подворотням и подъездам Москвы, в едином порыве бросились выручать, спасать, защищать Олега, город, астраханцев. Армия спасения просто!

Так как в одном порыве оказались идеологические враги? Очень просто – принадлежность к организации для перманентных революционеров является всего лишь формальностью. Это как в футболе: год играл за один клуб, год за другой, потом за третий побегал и вернулся снова в первый. Сам Шеин этим не брезгует и в ГосДуме пятого созыва умудрился сменить трижды партию. Лишь бы была борьба ради борьбы всегда, то есть перманентно. Идеологом перманентной революции стал создатель Красной Армии Лев Троцкий, встретившийся с вполне себе русским инструментом - ледорубом вдали от СССР. Его сторонники до сих пор уверены, что только перманентные революционные действия смогут привести к победе.

Это покажется на первый взгляд бредом, но публика сия известна мне очень хорошо и знакома лично, благо освещением их деятельности в различных СМИ занимаюсь не один год. Приведу простой пример. Подхожу к Братской могиле в кульминационный момент, когда памятник Павшему Борцу с винтовкой облепили с ног до головы. Неподалёку стоит неприметный человек, уроженец города Брянска, живущего в Москве, отсидевшего за хулиганство два с половиной года в Бутырке, организатора акции 14 декабря 2004 года по захвату Администрации Президента на Старой площади в Москве, когда сорок человек из разных городов и стран парализовали деятельность одного из главных органов высшей власти в стране. 40 человек ему понадобилось для захвата здания, которое охраняется не чоповцами и не полицией даже, а вполне себе Федеральной службой охраны, бойцы которой в представлении не нуждаются. Что он делал в Астрахани? Гулял. Это только один человек из десанта, общая численность которого чуть не дотянула до четырёх сотен человек из Твери, Брянска, Смоленска, Ярославля, Ставрополя, Краснодара, Москвы, Омска, Томска, Новосибирска, Ростова-на-Дону…

Эти люди ещё вчера искали Астрахань на берегу Белого моря, где-то рядом с… Архангельском, а тут вот такая сплочённость «за нашу и вашу свободу». Этот перманентный десант появляется везде, где есть запах жертвенности, словно грифы чуют ещё не мёртвоё, но уже агонизирующее тело какой-нибудь зебры за несколько километров и подают знаки всем грифам в округе. А то, что стая грифов собралась на костях, так это у них на генном уровне – чем больше костей, тем больше шанс остаться сытым. Прилетели, поклевали, разворошили, сгинули. Ау, ребят, в Астраханской области тростники горят, помогите спасти животный мир от огня. Ребята заняты, у них дела – перманентная революция не даёт ни минуты покоя, ни секунды покоя, лишь бешеный взгляд и истошный крик. Вчера они заявляли: «Мы – астраханцы!». Сегодня добираются до Москвы и пишут мне, что после колхозной Астрахани Москва просто восхитительна.

Ничего личного, просто они узнали Астрахань и астраханцев, а астраханцы имеют право знать о тех, кто ратует за них, сидя на могиле их предков.

Чулпан Хаматов,

"Факт и компромат" № 12, 20.04.12.