Что же мы за люди, которые не помнят, не хотят вспоминать о безвинных соотечественниках, погубленных идейными палачами. К счастью – не все, конечно. Но многие до сих пор таскают на демонстрациях, прижав к груди портреты извергов, души которых давно сгорели в аду. Убийцам наших дедов, прадедов, простых русских людей – они ставят памятники. Чтят. Поминают. Скучают по «сильной руке», которая всегда по локоть в крови. Кто они после этого?
Лучше бы вспомнили о жертвах репрессий, о тех, кому поломали или кого лишили жизни малограмотные супостаты с маузерами. Сталинские мракобесы, безжалостные к противникам коммунистического режима, не щадили ни их детей, ни их жен, ни родителей.
Это они лгали, что сын за отца не отвечает. На самом деле корчевали хладнокровно, под корень. Разрушали семьи. И физически, и нравственно. И это не была случайная жестокость. Удар был направлен в самое сердце крестьянской России – в семью, в основу аграрного общества. Именно тут человек находит понимание, поддержку и опору. Не должно быть у строителя коммунистического будущего ничего лишнего и отвлекающего от этой главной цели. Ни земли, ни хозяйства, ни собственности. И даже семьи многие лишались – те, кто пытался сопротивляться, например, коллективизации. Люди превращались в безвольную, запуганную и безропотную массу, легко управляемую вождями.
Отец сполна отвечал за сына, сын – за родителей и т.д. За «врага народа» страдала вся семья: и жены, и дети, и престарелые родители. Детей врагов трудового народа изгоняли из учебных заведений, взрослых членов семей не брали на работу. Доведённые до отчаяния подростки лишенцев превращались в доносчиков, приспособленцев и подлецов. Кого они в последствии пожалеют, предав своего отца или мать?
Нельзя без боли читать письма их тех далеких жестоких годов. Вот одно их них.
Жёны, чтобы понравиться советской власти, публично отрекались от мужей. Особенно цинично это выглядит, когда бедную невесту брали в богатую семью. Это было удачное замужество. Но после октябрьского переворота все, кто был никем – вдруг стали всем. А значит, можно с гордостью вспомнить своё «пролетарское» происхождение. Вот строки из письма молодой крестьянки из сибирского села.
Может называться цивилизованной и человеческой власть, которая безжалостна к своему народу? Которая изуверски обозвала «врагом народа» свой собственный народ, которая натравливала простых людей друг на друга, не щадя ни детей ни стариков, разоряя семьи ради сохранения и укрепления коммунистической призрачной идеи. Власть, слава богу, исчезла. А признаки – на каждом шагу.
Зачем лежит уже почти сто лет непогребённым родоначальник русской коммунистической идеологии? Не по-христиански это. И даже не по языческим обычаям. Он хранится, как божество, как символ, как зловещий талисман с цепью, которая приковала нас к тоталитарному прошлому. Как знак того, что мы уже никогда не будем жить по-другому, не станем добрее и милосерднее. Как какое-то проклятие.
В местах не столь отдаленных, которые прошли большевики-революционеры, есть правило, что-то в виде обязательства по понятиям: век воли не видать. Век прошёл, отпускай нас, Ильич, на свободу с чистой совестью. Или мы двигаться никуда и не собираемся. И продолжим шумно гордиться и жить героическим прошлым, ничего не делая, чтобы нами восхищались наши потомки?
AST-NEWS.ru
Лучше бы вспомнили о жертвах репрессий, о тех, кому поломали или кого лишили жизни малограмотные супостаты с маузерами. Сталинские мракобесы, безжалостные к противникам коммунистического режима, не щадили ни их детей, ни их жен, ни родителей.
Это они лгали, что сын за отца не отвечает. На самом деле корчевали хладнокровно, под корень. Разрушали семьи. И физически, и нравственно. И это не была случайная жестокость. Удар был направлен в самое сердце крестьянской России – в семью, в основу аграрного общества. Именно тут человек находит понимание, поддержку и опору. Не должно быть у строителя коммунистического будущего ничего лишнего и отвлекающего от этой главной цели. Ни земли, ни хозяйства, ни собственности. И даже семьи многие лишались – те, кто пытался сопротивляться, например, коллективизации. Люди превращались в безвольную, запуганную и безропотную массу, легко управляемую вождями.
Отец сполна отвечал за сына, сын – за родителей и т.д. За «врага народа» страдала вся семья: и жены, и дети, и престарелые родители. Детей врагов трудового народа изгоняли из учебных заведений, взрослых членов семей не брали на работу. Доведённые до отчаяния подростки лишенцев превращались в доносчиков, приспособленцев и подлецов. Кого они в последствии пожалеют, предав своего отца или мать?
Нельзя без боли читать письма их тех далеких жестоких годов. Вот одно их них.
«Излагая жизниный процесс что я отца порвал связ 1927 года...Письмо подростка в ошибках, однако, для «безграмотного» населения страны стиль изложения довольно чёткий и понятный. Другое дело, какими стали эти сотни тысяч ребят и девчат с израненной хрупкой детской психикой, исковерканными понятиями о родителях и семье, о чести и совести. Не они ли стали потом чёрствыми приспособленцами, жестокими винтиками системы, готовыми по приказу не пощадить ни отца, ни мать, никого?
Прошу разобрать мое заявление в том что я в настоящее время являюсь сын отца лишоного право голоса. Но я не хочу быть лишон, порываю связь с родителями, и не хочу быть врагом советской власти как мой отец, а хочу быть полезным работником прошу я вас чтобы востоновили голоса, я в несовершенных годах мне всего 15 лет у меня нет терпения что я есть враг советской власти прошу, прошу, прошу я вас чтоб установили меня голоса если установите, то пришлите мне ответ дайте содействие чтобы меня приняли в колхоз «Путь к социализму».
Жёны, чтобы понравиться советской власти, публично отрекались от мужей. Особенно цинично это выглядит, когда бедную невесту брали в богатую семью. Это было удачное замужество. Но после октябрьского переворота все, кто был никем – вдруг стали всем. А значит, можно с гордостью вспомнить своё «пролетарское» происхождение. Вот строки из письма молодой крестьянки из сибирского села.
«Когда мне исполнилось 17 лет то я как имея хорошее бедняцкое поведение вышла замуж за гражданина с. Ельник <…> Акима Михеевича кокковой лешен права голоса и выселен на выселок. Но я как проживя с ним 10ть лет в плохом настроение жизни как не любя из бедного класса. Я с ним порвала житейскую связь в Березовском райисполкоме при отделе Зап. Актов Граж. Сост».Если не считать ошибки, письмо тоже довольно грамотное – человек вспомнил о своем происхождении и решил порвать с мужем-лишенцем и его богатой семьёй. От греха подальше. Кстати, о стиле многих писем из тридцатых годов прошлого века. Поголовная неграмотность народа, которую победили большевики, скорее всего – тоже их преувеличение. Малограмотность была, но поголовной безграмотности всё-таки не было. Сможет ли сегодня любой выпускник современного высшего заведения составить, например, исковое заявление в суд? Сомневаюсь. А вот простые «неграмотные» крестьяне писали заявление в райисполкомы. И даже нередко добивались цели.
Может называться цивилизованной и человеческой власть, которая безжалостна к своему народу? Которая изуверски обозвала «врагом народа» свой собственный народ, которая натравливала простых людей друг на друга, не щадя ни детей ни стариков, разоряя семьи ради сохранения и укрепления коммунистической призрачной идеи. Власть, слава богу, исчезла. А признаки – на каждом шагу.
Зачем лежит уже почти сто лет непогребённым родоначальник русской коммунистической идеологии? Не по-христиански это. И даже не по языческим обычаям. Он хранится, как божество, как символ, как зловещий талисман с цепью, которая приковала нас к тоталитарному прошлому. Как знак того, что мы уже никогда не будем жить по-другому, не станем добрее и милосерднее. Как какое-то проклятие.
В местах не столь отдаленных, которые прошли большевики-революционеры, есть правило, что-то в виде обязательства по понятиям: век воли не видать. Век прошёл, отпускай нас, Ильич, на свободу с чистой совестью. Или мы двигаться никуда и не собираемся. И продолжим шумно гордиться и жить героическим прошлым, ничего не делая, чтобы нами восхищались наши потомки?
Николай Василич, журналист
Астраханский областной общественно-политический еженедельник «Факт и компромат», №15 (725), 2017 г.
